Барокко в русской архитектуре
Однако лишь в послепетровское время, когдаразрушительные пожары (1736-1737) почти полностью уничтожили слободыАдмиралтейского острова, была создана “Комиссия о санкт-петербургском строении”(1137), которая перешла от решения локальных и “сиюминутных” вопросов космыслению и формальному завершению общей концепции пространственной структурыгорода. Главным архитектором комиссии был П.М. Еропкин (1698-1740). Канвойпослужил первый точный план существующей застройки Петербурга, составленныйинженер-майором Ф. Зихгеймом (1737). На Московской стороне города четковыделялись два ее главных луча - сходившиеся к адмиралтейской башне Невский иВознесенский проспекты. Среди промежуточных, едва намечавшихся лучей Еропкинвыделил и ввел в систему средний, делящий пополам угол между проспектами -Гороховую улицу. Тем самым была заложена основа “трезубца” главных направлений,подчинившего себе обширную часть города.
Форма эта, известная к тому времени познаменитым планам барочного Рима и классицистического Версаля, позволилапривести к органичному единству две планировочные традиции, до того лишьвыступавшие рядом в развитии города, - средневековую русскую, с ее .стремлениемк радиальным структурам, ориентацией по объемным “вехам”, живописностью, иренессансно-барочную, с ее прямоугольными структурами, ориентацией по жесткообрамленным застройкой направлениям, регулярностью и рационализмом.Главенствующая .роль Адмиралтейства в части города южнее Невы была закреплена.Завершили систему этого городского массива дуговые улицы, соединившие лучитрезубца. Проект окончательно утвердил за этой частью города значение главной встолице.
После того как Еропкин уточнил стратегиюформирования города в конкретной системе, развитие, обогащение и уточнение этойсистемы продолжалось. Пространственный каркас обрастал архитектурной плотью.Существеннейшими составляющими этого развития были постепенное уточнениеочертаний системы площадей, охватившей с трех сторон Адмиралтейство, и освоениевосточной оконечности Васильевского острова.
Любопытно сравнить систему площадей центраПетербурга в ее завершенной форме с площадями западноевропейских городов.Очевидно, что ни ее построение - цепью взаимосвязанных пространств, обтекающихобъемы-“островки”, - ни ее просторность, подчеркнутая широкими раскрытиями кНеве, ни, наконец, ее асимметрия не имеют аналогий в композициях международногоклассицизма и барокко. Лишь в ансамбле Лувр - Тюильри - площадь Согласия вПариже можно найти некоторые отдаленные параллели с открытостью перспектив ипространственным размахом северной столицы. С другой стороны, несомненнааналогия в топологическом характере построения анфилады площадей Петербурга сКрасной площадью Москвы - та же протяженность основного пространства,предопределенная образованием из “полых мест” (гласиса) перед фронтомукреплений, то же сочетание периметральной обстройки и стоящих “островом”главных объемов, та же асимметрия целого при симметричности отдельных частей.
Ансамбль стрелки Васильевского острова, вначале XIX в. созданный Ж. Тома де Гомоном, завершил реализацию идеи триединогоцентра Петербурга, связав панорамы невских берегов. В пестумской дорике зданияБиржи очевидны отголоски неогреческих увлечений, распространившихся в Европе, иархитектурных фантазий времени французской буржуазной революции. Однако можноувидеть и другое - ансамбль, смело обращенный навстречу громадному пространствуНевы, напоминает “перси” древнерусских городов, так же решительно выступающиевперед на слиянии рек, так же принимающие на себя речные дали (вспомним кремльПскова). Попытки застроить стрелку, пренебрегая этой аналогией, заканчивалисьполной неудачей. Томон нашел решение, единственно верное в данной ситуации,несущее в себе аналогию, которой продолжено двуединство художественной традицииПетербурга.