Барокко в русской архитектуре

Меншикова башня в истории русскогозодчества стала связующим звеном между “московским барокко” конца XVII-начала XVIIIв. и архитектурой Петербурга, для некоторых характерных построек которого она,по-видимому, служила образцом. Это здание ближе к русской архитектурепоследующих десятилетий, чем к другим московским постройкам 1690-х гг.; тем неменее, как мы видели, его новизна стала результатом постепенного развитиятрадиций конца XVII в. Начало петровских реформ лишь ускорило темп постепенныхизменений. Качественный скачок был связан уже со строительством новой столицы.Он был определен прежде всего изменением приемов пространственной организациивсего городского организма. Подробное описание купить фотообои в интернет здесь.

ПЕТЕРБУРГ И МОСКВА. Противопоставлениедвух крупнейших центров России - Москвы и Петербурга - Ленинграда, болеедвухсот лет выступавшего в качестве “новой столицы”, - бытует с давних лет.Привычная оппозиция подчеркивается в разных гранях городской культуры и втрадициях художественных школ, в психологии жителей и их поведении, но болеевсего - в характере пространственной организации городской ткани.Сопоставлением Москвы и Петербурга обычно иллюстрируется мысль опротивоположности живописного и регулярного, интуитивного и рассудочного началрусского градостроительства. Однако и здесь реальная картина сложнее, чемпротивопоставление раздельно бытовавших и несовместимых качеств, что особенноясно показывает история формирования города на Неве.

Некая гибридность была присуща иархитектуре собора. Строил его швейцарец из италоязычного кантона ТессинДоменико Трезини (около 1670-1734). Это был первый иностранный зодчий,приехавший работать в Петербург (он прибыл сюда уже в 1706 г. из Копенгагена;где работал при дворе короля Фридриха IV). Умелый профессионал, не отличавшийсядерзкой фантазией, но обладавший безошибочным вкусом, подчиненным трезвойрассудительности, он оказался хорошим исполнителем архитектурных идей, которыеобуревали Петра I (в 1709 г. писал Трезини Петру о своей работе в Петропавловскойкрепости: “ . я со всяким радением рад трудиться против чертежа вашего .”).Вкусы и идеальные представления заказчика соединялись в композиции собора стем, что шло от профессионального опыта архитектора, выступавшего исполнителемего “художественной воли”.

Петербургское здание, однако, отнюдь небыло повторением московского прообраза. Его общие очертания более динамичны,решительны и жестки, что подчеркивает и квадратное сечение башни, заменившеевосьмигранник. Декор его скорее графичен, чем объемен. Уже ясно ощутим трезвыйрационализм, утверждавшийся в архитектуре Петербурга петровского времени.Главным отступлением от традиции стал “латинский” интерьер собора, подчиненныйпродольной оси, с тремя нефами, перекрытыми сводами одинаковой высоты (заметим,однако, что такая его структура позволила наиболее простым и эффектным приемомсвязать горизонтальный объем и колокольню в динамичной композиции). Местотрадиционных округлых апсид заняла прямоугольная пристройка, фасад которой,обращенный к главным воротам крепости, своим высоким барочным фронтоном как быоткликается на их архитектурную тему триумфальной арки. Соединение национальнойтрадиции с иноземным, воспринимавшимся как новация, столь определеннонамеченное в этом важнейшем монументальном здании молодой столицы, сталоключевым для характера архитектуры петровского Петербурга.