Барокко в русской архитектуре
Создание городского ансамбля Петербургастало кульминацией века перемен в архитектуре России, его вершиной. Уникальнойего особенностью была открытость системы, заложенной Петром I, к развитию исовершенствованию. Город более тридцати лет не имел жестко зафиксированногогенерального плана. Однако с самого па-чала его развитие направлялосьхудожественной идеей, образом молодой столицы обновленного государства, дерзковыставленной на его край, открытой всем ветрам, открытой ко всей обширностимира.
Образ этот, вызревавший поначалу ввоображении Петра I, вошел в массовое сознание его времени, стал реальностьюкультуры, получив собственную жизнь. Он направлял не только рост городскихструктур, но и стилеобразование тех конкретных форм, в которые воплощаласьархитектура города. На его основе в 1710-1750-е гг. развертывались ключевыеявления развития русского барокко, а в последующем - переход от него кклассицизму и развитию русского классицизма.
Поэтому трудно говорить о ростеПетербурга, расчленяя его процесс в соответствии с хронологическими границамипериодов истории архитектуры, если главной темой являются традиции русскогозодчества. Потенциал “генетического кода”, заложенного в динамикуградообразования северной столицы Петром I, сохранял свое значение до 40-хгодов XIX столетия. Вместе с тем возник и целый ряд явлений, ключевых для “векаперемен” в русской архитектуре. Важный урок для будущего заключал в себе самыйпроцесс развития Петербурга, его непрерывность.
В постепенном развитии города богатство исложность его облика накапливались благодаря тому, что новое дополняло иразвивало, а не отменяло старое, и благодаря тому, что построенное неперекрывало путей к еще не определившимся целям и далям. Национальная традиция,лежавшая в первооснове формирования города, была не стерта, но ассимилированановой традицией, связанной с общеевропейской культурой своего времени. Ихсинтез стал фундаментом своеобразия города, его особого места в городскойкультуре вообще. Возникли необычные версии барокко, а затем и классицизма,выходящие далеко за пределы общераспространенных стереотипов этих международныхстилей.
Петербург полнее всего отразил значениепетровских реформ для русской культуры. Оно далеко превосходит самые смелыеконкретные цели, выдвигавшиеся по мере развития преобразований. Проникновеннописал об этом Ф. М. Достоевский: “В самом деле, что такое для нас Петровскаяреформа, и не в будущем только, а в том, что уже явилось воочию? Что означаладля нас эта реформа? Ведь не была же она только для нас усвоением европейскихкостюмов, обычаев, изобретений и европейской науки . Да, очень может быть,что Петр первоначально только в этом смысле и начал производить ее, то есть всмысле ближайше-утилитарном, но впоследствии, в дальнейшем развитии им своейидеи, Петр несомненно повиновался некоему затаенному чутью, которое влекло его,в его деле, к целям будущим, несравненно огромнейшим, чем один только ближайшийутилитаризм. Так точно и русский народ не из одного только утилитаризма принялреформу . Ведь мы разом устремились тогда к самому жизненному воссоединению, кединению всечеловеческому' Мы не враждебно (как, казалось, должно бы былослучиться), а дружественно, с полной любовью приняли в душу нашу гении чужихнаций . и тем уже высказали готовность и наклонность нашу . ко всеобщемуобщечеловеческому воссоединению . Да, назначение русского человека естьбесспорно всечеловеческое и всемирное. Стать настоящим русским . может быть изначит только . стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите”.