Английский парк
Одним из первых «рупоров» новых идей был Чарльз Эдисон, один ведущих мыслителей своего времени. В 1712 году вышло эссе «Удовольствия воображения», где он указал ключевые факторы для достижения идеала:
· Уединение человека в окружающей природе
· Неоплатонизм
· Эмпиризм Локка
· Загородная усадьба должна иметь парк, лес и с/х участки.
В эссе было четко сформулированы главные признаки нового идеала, и через короткое время оно дало мощный импульс для динамичного развития садово-парковой архитектуры в Англии CUIII века.
Основной идеей стало соединить красоту с пользой, простоту с величественностью, т.е. соединение искусства и природы, приспособленного для пользы человека. Парк в идеале должен воздействовать на состояние ума и души человека, он должен вносить гармонию в человека, и тогда он будет любить все вокруг себя.
От архитектуры как таковой требовалось улучшить ландшафт, преобразить его и слиться с ним воедино.
Слово «landscape» пришло в английский язык из Голландии в конце CUI века, и было чисто живописным термином. Тогда этот термин не обозначал что-то такое, по чему можно ходить, на чем можно строить или продавать и покупать. Теперь «landscape» это идеальное место вне повседнесной жизни, частичка Эдема.
Английский парк, как уже говорилось выше был создан не только по типу монастырских садов, но и античных вилл. Идеалом античной виллы было соединение с природой, следовательно отсутсвие границ и симметричной системы парка.
В середине CUIII века Гораций Уолпол писал о том, что первым шагом на пути к созданию нового английского парка стал отказ от визуальных границ. Исчезла граница между парком и окружающим пейзажем.[1] Регулярность и прямые аллеи будут изгнаны из парка, а гарантом целостности картины мира станет сам человек. Устоявшиеся каноны барокко пошатнулись, а «возвращение к природе», к простоте крепнет все более и более. Неизбежным становится отказ от искусственности, пышности, сложности, парадности и линейности, господствовавших в стилях к CUII- первой половине CUIII века.
Что же касается архитектуры на территории парка, то здание интегрируется в пейзаж и существует по его законам. Архитектурные принципы уступают место живописным, иррегулярность становится главным достоинством постройки. В этой ситуации парковые павильоны приобретают совершенно новую для архитектуры задачу—они должны воздействовать на чувства зрителя, вызывать в нем определенные ассоциации и настроения. Об этом, в частности, писал Т.Уотли в своих «Замечаниях о современном садоводстве» (1770), одном из первых значительных трактатов по теории пейзажного парка. Каждая парковая постройка выражает свой характер, который «может быть слабым в одном случае и сильным в другом, серьезным или веселым, великолепным или простым, и по своему стилю может, или не может, соответствовать тому месту, которому она принадлежит. Но это соответствие само по себе не является единственным достоинством здания, которое иногда обладает столь твердым характером, что может определить, усовершенствовать или исправит характер самого пейзажа».[2]
Одним из самых передовых и новаторски мыслящих архитекторов этого времени был Ланселот Браун. Он высказал требования к архитектуре при создании ландшафта так, что это должен быть хороший и четкий план, он должен быть грамотно и точно исполнен, он считал, что архитектор должен идеально знать строение местности и всех объектов на ней и естественных, и искусственных. Так же считал он, архитектор должен обладать талантом садовника и бескрайним чувством вкуса при посадке деревьев и цветов.